Первое, что обращает внимание: нюансы продемонстрированного отношения к Китаю поделили европейцев на две или даже две с половиной группы. Одна из них, традиционно исторически тесно связанная с Атлантикой, прежде всего с Британией, а также с США — к ней относятся Нидерланды и Норвегия, вела себя в диалоге с Пекином очень сдержанно, не выходя за жесткие рамки протокола. И всячески давая понять, что к активному сближению со страной, к которой имеются серьезные претензии в Лондоне и Вашингтоне, она не готова. Помимо этих двух стран, примерно такой же «прохладный» подход, но с нюансами, продемонстрировала Германия, что и позволяет выделить ее в некую «половину группы». В чем-то немцы по части отстраненности даже превзошли Осло и Гаагу, в частности, в программе китайского визита не значилась встреча главы пекинской дипломатии с федеральным канцлером Ангелой Меркель. И это единственный пример, когда фактический глава государства не провел таких переговоров лично, перепоручив эту миссию «протокольному» лидеру — президенту Франку-Вальтеру Штайнмайеру. Если, конечно, не брать во внимание отсутствие приемов Ван И у номинально правящих монархов, которые текущей политикой не занимаются. С другой стороны, если говорить о Германии, то в отличие от своих соседей по Балтике, она всячески пытается доказать суверенное происхождение своей внешней политики, независимое от Вашингтона. Но у Берлина это в целом плохо получается, чем не преминул воспользоваться и сам Ван И, который в ходе переговоров и со Штайнмайером и своим коллегой Хайко Маасом, и на совместной с последним пресс-конференции всячески подчеркивал европейский масштаб своего визита, который выходит далеко за рамки двустороннего диалога. Немецкие же политики, действуя достаточно упрямо и прямолинейно, все сводили именно к двусторонности, по сути отказавшись обсуждать с китайским визитером общеевропейскую повестку.
Двумя оставшимися странами, диалог с которыми у китайского министра вышел не в пример более продуктивный и, можно сказать, эмоциональный, неформальный — в позитивном смысле — это Италия и Франция. И не случайно, именно эти страны в марте, во время своего европейского турне, посещал Си Цзиньпин, достигший тогда двух прорывов — в Риме он добился официального включения Италии в китайскую инициативу «Пояса и пути», а во Франции — солидного пакета экономических договоренностей. «Особый» характер отношений Пекина с Римом проявился и на этот раз, и трудно отделаться от мысли, что это самым непосредственным образом связано и находится в обратной зависимости от отношений с США; чем хуже с Вашингтоном — тем лучше в Пекином, и наоборот.…
Читать далее: https://iarex.ru/news/77367.html?utm_source=smm-lj
Journal information